Биография Нестора Махно

Не́стор Ива́нович Махно́ (укр. Нестор Іванович Махно, по некоторым утверждениям Михне́нко; 26 октября (7 ноября по новому стилю) 1888, село Гуляйполе, Александровский уезд, Екатеринославская губерния - 25 июля 1934, Париж, Франция) - анархо-коммунист, в 1917-1921 гг. предводитель отрядов крестьян-повстанцев, действовавших на южном театре Гражданской войны. Известен как батько Махно (официально подписывал так некоторые приказы). Автор мемуаров «Воспоминания».

По происхождению - украинец, крестьянин из Гуляйполя. Отец Иван Родионович - скотник, мать Евдокия Матреевна - домохозяйка. В семье было пятеро детей. Пятый из братьев. С 1895 года - сезонный рабочий. Окончил Гуляйпольскую начальную школу (1897 г.). С 1903 года работал на чугунолитейном заводе М. Кернера в Гуляйполе.

С конца августа - начала сентября 1906 года - член «Крестьянской группы анархистов-коммунистов» (другое название - «Союз вольных хлеборобов»), действовавшей в Гуляйполе. В составе группы участвовал в экспроприациях (впервые - 14 октября 1906 года). Впервые арестован в конце 1906 года за незаконное хранение оружия (вскоре освобождён), затем - 5 октября 1907 года по обвинению в покушении на жизнь гуляйпольских стражников Захарова и Быкова (содержался в Александровской уездной тюрьме, освобождён 4 июля 1908 года под залог в 2 тысячи рублей[источник не указан 51 день]). 26 августа 1908 года арестован. Сессией Одесского военного окружного суда от 22 марта 1910 года приговорён к смертной казни через повешение, которая была заменена бессрочной каторгой. В следующем году был переведён в каторжное отделение Бутырской тюрьмы в Москве.

Здесь же и начались «университеты» Махно. Помогала и богатая библиотека тюрьмы и общение с другими заключенными. В камере Махно познакомился с известным анархистским активистом, бывшим большевиком Петром Аршиновым , который в будущем станет значимой фигурой в истории махновщины. Аршинов, хоть и был всего на год старше Махно, занялся его идеологической подготовкой. Кроме этого, малограмотный Махно изучал в камере историю, математику и литературу.

Будучи активным участником тюремных протестов, 6 раз попадал в карцер, заболел туберкулёзом лёгких, после чего не мог курить. После Февральской революции Махно, как и множество других заключённых, как политических, так и уголовных, был досрочно выпущен из тюрьмы и уже через 3 недели вернулся в Гуляйполе. Там он был избран товарищем (заместителем) председателя волостного земства. 29 марта 1917 года стал председателем Гуляйпольского крестьянского союза (оставался им и после реорганизации Союза в Совет рабочих и крестьянских депутатов). Выступал за немедленные радикальные революционные преобразования, до созыва Учредительного собрания. 1 мая 1917 года подписал депешу в Петроград с требованием изгнать из Временного правительства 10 «министров-капиталистов». В июне 1917 года по инициативе Махно на предприятиях села установлен рабочий контроль, в июле при поддержке сторонников Махно разогнал прежний состав земства, провёл новые выборы, стал председателем земства и одновременно объявил себя комиссаром Гуляйпольского района. В августе 1917 по инициативе Махно при Гуляйпольском Совете рабочих и крестьянских депутатов создан комитет батраков, деятельность которого направлена против местных помещиков; в том же месяце избран делегатом губернского съезда Крестьянского союза в Екатеринославе.

Летом 1917 года Нестор Иванович Махно возглавил «комитет по спасению революции», разоружил помещиков и буржуазию в районе. На районном съезде Советов (середина августа 1917 года) избран председателем и вместе с другими анархистами призвал крестьян игнорировать распоряжения Временного правительства и Центральной Рады, предложил «немедленно отобрать церковную и помещичью землю и организовать по усадьбам свободную сельскохозяйственную коммуну, по возможности с участием в этих коммунах самих помещиков и кулаков».

Из воспоминаний начштаба армии махновцев В. Ф. Белаша:

…Числа 20 сентября в Дибровском лесу мы соединились. Наш отряд возрос до пятнадцати человек. Простояли мы в лесу спокойно, что-то дня три, расширили землянку Щуся, а потом решили катнуть в Гуляйполе. Но ввиду того, что там было много австрийцев, выкачивавших хлеб, останавливаться в нём было опасно. Тогда мы решили ехать в деревню Шагарово и подобрать там наших ребят, скрывавшихся от австрийцев. Махно тогда ничем не проявлял себя и был как все, маленький и равный. До этого прогремевший налетами Щусь пользовался у нас военным авторитетом. Однако, он не имел над нами власти, и если надо было куда-нибудь идти, все сообща решали вопрос и, в зависимости от настроения отряда, принимали то или иное решение

…Нас было тридцать шесть человек, и, находясь в центре леса, мы не знали, как выйти из кольца в поле. Что делать? Оставаться тут или поставить карту на прорыв? Мы колебались.

Щусь, сторонник умереть в лесу, пал духом. Противоположность ему был Махно. Он выступил с речью и призвал щусевцев последовать за гуляйпольцами, которые были сторонниками прорыва. Щусевцы поддались его влиянию и заявили:

Отныне будь нашим батьком, веди, куда знаешь. И Махно начал готовить прорыв… "

Ещё 25 сентября 1917 года Махно подписал декрет уездного Совета о национализации земли и разделе её между крестьянами. С 1 по 5 декабря 1917 года в Екатеринославе Махно принял участие в работе губернского съезда Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, в качестве делегата от Гуляйпольского Совета; поддержал требование большинства делегатов о созыве Всеукраинского съезда Советов; избран в состав судебной комиссии Александровского ревкома для рассмотрения дел лиц, арестованных Советской властью. Вскоре после арестов меньшевиков и эсеров стал выражать недовольство действиями судебной комиссии, предложил взорвать городскую тюрьму и освободить арестованных. Отрицательно отнёсся к выборам в Учредительное собрание, назвал складывавшуюся ситуацию «карточной игрой»: «Не партии будут служить народу, а народ - партиям. Уже теперь… в деле народа упоминается одно лишь его имя, а вершат дела партии». Не получив поддержки в ревкоме, вышел из его состава. После захвата Екатеринослава силами Центральной Рады (декабрь 1917 г.) стал инициатором проведения экстренного съезда Советов Гуляйпольского района, вынесшего резолюцию с требованием «смерти Центральной Раде» и высказавшегося за организацию противоборствующих ей сил. 4 января 1918 г. отказался от поста председателя Совета, принял решение занять активную позицию в борьбе с противниками революции. Приветствовал победу революционных сил в Екатеринославе. Вскоре возглавил Гуляйпольский Ревком, созданный из представителей анархистов, левых эсеров и украинских социалистов-революционеров.

В начале апреля 1918 года после захвата Екатеринослава и прилегающего района австро-германскими войсками, организовал вместе с группой соратников отряд, сражался против кайзеровских войск и правительства Украинской Державы. После отступления и расформирования отряда в Таганроге принял участие там же в конференции анархистов (конец апреля 1918 года). Решив ознакомиться с деятельностью анархистов, выехал по маршруту Ростов-на-Дону - Саратов (где в мае 1918 года участвовал в анархистской конференции) - Тамбов - Москва. В Москве встретился с лидерами российских анархистов Аршиновым, А. А. Боровым, И. С. Гроссманом, П. А. Кропоткиным , Л. Чёрным (Турчаниновым), а также руководителями советского правительства В. И. Лениным , Я. М. Свердловым , Л. Д. Троцким , Г. Е. Зиновьевым , присутствовал на заседаниях Всероссийского съезда профсоюзов текстильщиков, участвовал в работе Московской конференции анархистов (июнь), выработавшей тактику борьбы против гетманщины и австро-германских войск на Украине.

Махно в своих воспоминаниях пишет, что Ленин интересовался вопросом, как крестьяне его местностей воспринимают лозунг «Вся власть Советам!»

По согласованию с Всеукраинским бюро по руководству повстанческим движением и выполняя решение Таганрогской конференции анархистов, 29 июня 1918 года покинул Москву для организации вооружённой борьбы против немецко-австрийских и гетманских войск на Украине.

21 июля 1918 года с паспортом на имя И. Я. Шепеля прибыл в Гуляйполе. Подпольно организовал небольшой партизанский отряд, вскоре соединившийся с партизанским отрядом Ф. Щуся. Совершил ряд удачных нападений на германские войска и местных помещиков (август 1918 года). В сентябре-октябре 1918 года вокруг отряда Махно сгруппировались силы других партизанских отрядов, действовавших в Александровском уезде. Махно фактически стал руководителем повстанческого движения в Екатеринославской губернии. Отряд батьки совершал молниеносные налеты и сразу исчезал, чтобы внезапно появиться в другом месте. Излюбленным тактическим приемом Махно было появление в стане противника в форме гетмановских частей. После Ноябрьской революции 1918 года в Германии возглавил борьбу с режимом С. В. Петлюры на Украине. 27 ноября 1918 года занял Гуляйполе, объявил село «столицей» войска, ввёл в нём осадное положение, образовал и возглавил «Гуляйпольский революционный штаб». Принял предложение Екатеринославского комитета КП(б)У о совместных военных действиях против Директории и 27-29 декабря 1918 года с приданными ему силами занял Екатеринослав. С 29 декабря военный комиссар и член губернского ВРК, с 30 декабря главнокомандующий так называемой Советской революционной рабоче-крестьянской армии Екатеринославского района. 31 декабря 1918 года после поражения от петлюровцев махновцы оставили Екатеринослав, 5 января 1919 года Махно с отрядом 200 человек вернулся в Гуляйполе.

В январе-феврале 1919 года Махно вёл бои против немцев-колонистов в районе Гуляйполя, препятствовал мероприятиям проведению большевиками продразверстки); призвал крестьян явочным порядком претворить в жизнь идею «уравнительного землепользования на основе собственного труда». 12-16 декабря 1919 года на 2-м районном съезде Советов Гуляйпольского района Махно заявил:

Если товарищи большевики идут из Великороссии на Украину помочь нам в тяжелой борьбе с контрреволюцией, мы должны сказать им: «Добро пожаловать, дорогие друзья!». Если они идут сюда с целью монополизировать Украину, мы скажем им: «Руки прочь!».

Вести о победах Махно разносились по местным деревням, откуда стекались новые пополенения. Крестьяне говорили:

Отныне ты наш украинский батько, мы умрем вместе с тобой. Веди нас против врага.

В обстановке наступления войск генерала А. И. Деникина на Украину в середине февраля 1919 года Махно заключил военное соглашение с командованием Красной Армии и 21 февраля 1919 года стал командиром 3-й бригады 1-й Заднепровской дивизии, сражавшейся против деникинских войск на линии Мариуполь - Волноваха.

За рейд на Мариуполь 27 марта 1919 года, замедливший наступление белых на Москву, комбриг Махно, по некоторым сведениям, был награждён орденом Красного Знамени за номером 4.

Неоднократно выражал недовольство по его мнению слишком агрессивной политикой Советской власти в подконтрольных ей районах.

10 апреля 1919 года на 3-м районном съезде Советов Гуляйпольского района избран почётным председателем; в своей речи заявил, что Советская власть изменила «октябрьским принципам», а Коммунистическая партия узаконила власть и «оградила себя чрезвычайками». Вместе с Щусем, Коганом и Мавродой Махно подписал резолюцию съезда, в которой выражалось неодобрение решений 3-го Всеукраинского съезда Советов (6-10 марта 1919 года, Харьков) по земельному вопросу (о национализации земли), протест против ЧК и политики большевиков, требование удаления всех назначенных большевиками лиц с военных и гражданских постов (позже при встрече с Антоновым-Овсеенко , отказался от подписи); одновременно махновцы требовали «социализации» земли, фабрик и заводов; изменения продовольственной политики; свободы слова, печати и собраний всем левым партиям и группам; неприкосновенности личности; отказа от диктатуры коммунистической партии; свободы выборов в Советы трудящихся крестьян и рабочих

С 15 апреля 1919 года руководил бригадой в составе 1-й Украинской советской армии. После начала мятежа командарма Красной Армии Н. А. Григорьева (7 мая) Махно занял выжидательную позицию, затем выступил на стороне Красной Армии. В мае 1919 г. на собрании командиров повстанческих отрядов в Мариуполе Махно поддержал инициативу создания отдельной армии повстанцев.

В начале июня 1919 года Махно, не получая поддержки боеприпасами и снаряжением со стороны Красной Армии в боях с частями Кавказской дивизии под командованием генерала А. Г. Шкуро , разорвал соглашение с Советским правительством.

6 июня 1919 года приказом ПредРВС Льва Троцкого Махно объявлен вне закона «за неподчинение командованию». 9 июня 1919 года Махно направил телеграмму Ленину, в которой сообщил о своей преданности революционному делу и объяснил принятое решение о разрыве с Красной Армией постоянными нападками на него со стороны «представителей центральной власти» и «прессы коммунистов-большевиков». Одновременно Махно выразил желание уйти с поста комбрига «ввиду создавшегося невыносимо-нелепого положения».

После разрыва с большевиками Махно отступил вглубь Украины и продолжил вооружённое сопротивление войскам Деникина , одновременно поглощая мелкие отряды повстанцев и красноармейцев-окруженцев. В середине июля 1919 года Махно возглавил Реввоенсовет объединённой Революционно-повстанческой армии (РПАУ).

С началом наступления белых войск на Москву летом 1919 года Махно вновь призвал крестьянских повстанцев к союзу с красными:

Главный наш враг, товарищи крестьяне, - Деникин. Коммунисты - всё же революционеры… С ними мы сможем рассчитаться потом. Сейчас всё должно быть направлено против Деникина.

Теснимый регулярными частями белых, Махно увел свои отряды на запад и к началу сентября подошёл к Умани, где попал в полное окружение: с севера и запада - петлюровцы, с юга и востока - белые. В воспоминаниях Деникина читаем:

Махно вступил в переговоры с петлюровским штабом, и стороны заключили соглашение: взаимный нейтралитет, передача раненых махновцев на попечение Петлюры и снабжение Махно боевыми припасами. Для выхода из окружения Махно решился на смелый шаг: 12 сентября он неожиданно поднял свои отряды и, разбив и отбросив два полка генерала Слащева, двинулся на восток, обратно к Днепру. Движение это совершалось на сменных подводах и лошадях с быстротой необыкновенной: 13-го - Умань, 22-го - Днепр, где, сбив слабые наши части, наскоро брошенные для прикрытия переправ, Махно перешёл через Кичкасский мост, и 24-го он появился в Гуляйполе, пройдя за 11 дней около 600 верст

О тех же событиях один из ближайших помощников Махно, П. Аршинов в своих «Воспоминаниях» писал так:

Глубокой ночью все части махновцев, стоявшие в нескольких сёлах, снялись и двинулись на восток - на врага, расположившегося главными силами под селом Перегоновка, занятым махновцами

В последовавшем ночном бою белые потерпели поражение, причем сам Махно лично вёл конницу в атаку.

В результате прорыва из окружения под Перегоновкой отряды Махно рассыпались по всему Приазовью. Как пишет далее Деникин:

…в результате в начале октября в руках повстанцев оказались Мелитополь, Бердянск, где они взорвали артиллерийские склады, и Мариуполь - в 100 верстах от Ставки (Таганрога). Повстанцы подходили к Синельникову и угрожали Волновахе - нашей артиллерийской базе… Случайные части - местные гарнизоны, запасные батальоны, отряды Государственной стражи, выставленные первоначально против Махно, легко разбивались крупными его бандами. Положение становилось грозным и требовало мер исключительных. Для подавления восстания пришлось, невзирая на серьёзное положение фронта, снимать с него части и использовать все резервы. …Это восстание, принявшее такие широкие размеры, расстроило наш тыл и ослабило фронт в наиболее трудное для него время

Таким образом, действия Махно оказали заметное влияние на ход войны и помогли красным отбить наступление Деникина на Москву.

1 сентября 1919 года Махно провозгласил создание «Революционной повстанческой армии Украины (махновцев)». 15 сентября 1919 года махновцы в очередной раз заняли Екатеринослав. 20 октября 1919 года на заседании Реввоенсовета армии и съезде крестьянских, рабочих и повстанцев в Александровске Махно выдвинул программу действий, сводящуюся к созданию самостоятельной крестьянской республики в тылу деникинских войск (с центром в Екатеринославе). Программа Махно предусматривала отмену диктатуры пролетариата и руководящей роли коммунистической партии и развитие самоуправления на основе беспартийных «вольных Советов», организацию «третьей социальной революции» для свержения большевиков и установления народной власти, ликвидацию эксплуатации крестьянства, защиту деревни от голода и политики военного коммунизма, установление собственности крестьянских масс на землю.

После ликвидации деникинского фронта в конце 1919 года у правительства большевиков отпала нужда в союзе с повстанцами-анархистами, и 11 января 1920 года приказом Троцкого Махно был объявлен вне закона (махновская армия также подлежала ликвидации). Желая привлечь крестьян на свою сторону, правительство генерала Врангеля предложило Махно союз против большевиков, обещая в случае победы провести широкую земельную реформу. Однако Махно от предложения отказался. Посланник Врангеля был публично казнен в Гуляйполе

Желая использовать боеспособные части повстанцев против Врангеля, осенью 1920 правительство большевиков вновь предложило Махно военный союз. 2 ноября 1920 года Махно в очередной раз подписал соглашение (Старобельское) с командованием Красной Армии. В результате этого соглашения отряды повстанцев под общим командованием Семёна Каретника были отправлены в район Перекопа

В ходе боёв за Крым махновские отряды приняли участие в форсировании Сиваша и в сражениях с кавкорпусом ген. Барбовича под Юшунью и Карповой Балкой. После завершения военных действий красное командование решило избавиться от ставшего ненужным союзника. Отряд махновцев был окружён, однако смог выйти с полуострова. В ходе отступления был настигнут превосходящими силами «красных» и частично уничтожен пулемётным огнем. Спастись удалось единицам, которые и поведали о случившемся в Гуляйполе.

Вскоре после падения белого Крыма командование Красной Армии издало приказ о передислокации махновцев на Южный Кавказ. Считая этот приказ ловушкой, Махно отказался подчиниться. Ответом большевиков стала военная операция по «ликвидации партизанщины». Отряды Махно с боями ушли из окружения в районе Гуляйполя и несколько месяцев перемещались по Украине, уходя от преследования. При этом отдельные соединения красных, в особенности принимавшие участие в совместных с Махно боях, сражались против махновцев «нехотя», иногда переходя на стороны повстанцев

Зимой-летом 1921 года после столкновений с превосходящими силами Красной Армии остатки отрядов Махно были прижаты к румынской границе. 28 августа Махно с отрядом из 78 человек перешёл границу в районе Ямполь. До начала апреля 1922 года Махно с женой и несколькими единомышленниками проживал в Румынии (в районе Бухареста под контролем полиции). Затем румынское правительство передало Махно Польше, где он и был помещён в лагерь для интернированных.

25 сентября 1923 года Махно был арестован (с женой, И. Хмарой и Я. Дорошенко) и помещён в Варшавскую цитадель и 27 ноября 1923 года предстал перед судом по обвинению в подготовке восстания в Восточной Галиции для присоединения её к Советской Украине. Суд Махно оправдал и отправил на поселение в город Торунь. В декабре 1923 года Махно сделал публичное заявление о борьбе против большевиков и Советской власти, вызвавшее отрицательную реакцию польского правительства. 14 апреля 1924 года после попытки самоубийства был переведён под надзор полиции в город Данциг. В том же году с помощью российских анархистов-эмигрантов добился разрешения на выезд в Германию.

В апреле 1925 года переехал во Францию, где жил до 1934 года (в пригороде Парижа - Венсенне). В последние годы жизни Махно бедствовал, работал разнорабочим (маляром), публиковал отдельные очерки в анархическом журнале «Дело труда» (Париж), готовил мемуары. Здоровье Махно было подорвано множеством ранений, в том числе тяжёлых, полученных в боях.

25 июля 1934 года в возрасте 46 лет он умер в парижской больнице от костного туберкулёза. 28 июля урна с прахом Нестора Махно была замурована в стене колумбария кладбища Пер-Лашез, в ячейке под номером 6685. Многие считают, что номер могилы Махно в колумбарии - 6686, эта ошибка распространена из-за не совсем удачного ракурса съёмки (из-за ограниченного пространства). На самом деле нумерация идёт с верхних могил, и, таким образом, номер могилы Махно 6685, а 6686 - это номер нижней чужой могилы (согласно документам кладбища Пер-Лашез).

Известно, что Махно был несколько раз женат:

На своей землячке Анастасии Васецкой в ноябре 1917 года.

На Агафье Андреевне Кузьменко (1885-1988), получившей после свадьбы новое имя Галина, бывшей монахине, дочери царского жандарма - в 1919-1927 годах. В браке была дочь Елена (1922-1992).

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Биография Нестора Ивановича Махно! (Вся жызнь Батьки.) Есть легенда, что на священнике, крестившем Нестора Махно, от пламени свечи загорелось облачение. По народному поверью это значит, что родился разбойник, коего свет не видывал. Нестор Махно родился 26 октября 1888 года. Отец, Иван Махно, кучер одного гуляйпольского богатея, записал дату рождения сына годом позже - так иногда делали, чтобы не отдавать совсем уж юных сыновей в армию (судьба: позже приписанный год спас Нестору жизнь). Иван Родионович рано умер. "Пятеро нас, братьев-сирот, мал мала меньше, остались на руках несчастной матери, не имевшей ни кола, ни двора. Смутно вспоминаю свое раннее детство, лишенное обычных для ребенка игр и веселья, омраченное сильной нуждой и лишениями, в каких пребывала наша семья, пока не поднялись на ноги мальчуганы и не стали сами на себя зарабатывать", - вспоминал Махно в мемуарах (написанных, кстати, на русском - украинскую мову батька знал неважно).

Восьмилетнего Нестора отдали в школу. Мальчик учился хорошо, но в какой-то момент пристрастился к конькам. Он исправно собирал книжки по утрам, но в школе так и не появлялся. Учителя не видели его неделями. Однажды на масленицу Нестор провалился под лед и чуть не утонул. Узнав о случившемся, мать долго "потчевала" сына куском скрученной веревки. После экзекуции Нестор несколько дней не мог сидеть, но стал зато прилежным учеником. "...Зимою я учился, а летом нанимался к богатым хуторянам пасти овец или телят. Во время молотьбы гонял у помещиков в арбах волов, получая по 25 копеек (в сегодняшних деньгах - 60-70 руб.) в день".

В 16 лет Махно поступил чернорабочим на гуляйпольский чугунолитейный завод, где вступил в театральный кружок (удивительная деталь, никак не вписывающаяся в наши представления о быте рабочих начала века).

Осенью 1906 года Махно стал членом группы анархистов. Через некоторое время его арестовали за незаконное хранение пистолета (к тому был повод: Махно пытался застрелить соперника своего ревнивого приятеля), но по малолетству отпустили.

За год группа совершила четыре ограбления. 27 августа 1907 года Махно вступил в перестрелку со стражниками и ранил крестьянина. Спустя некоторое время его задержали и опознали, но анархисты то ли припугнули, то ли подкупили свидетелей, и те отказались от первоначальных показаний. Юный анархист вышел на свободу. Группа совершила несколько убийств. Нестор в этих убийствах не участвовал, но тогда особо разбираться не стали. Военно-полевой "столыпинский" суд, перед которым предстали подельники, давал виселицу и не за такое. Махно спасла приписка на год и хлопоты матери: смертную казнь заменили каторгой.

Шесть лет он сидел в Бутырской тюрьме (за плохое поведение - в кандалах). Здесь он научился писать стихи, познакомился с анархистом-террористом Петром Аршиновым (Мариным) и получил основательную теоретическую подготовку, причем не только по части анархизма: в заключении, по словам Махно, он прочитал "всех русских писателей, начиная с Сумарокова и кончая Львом Шестовым". 2 марта 1917 года Махно и Аршинова освободила революция.

Нестор вернулся домой и женился на крестьянке Насте Васецкой, с которой переписывался, сидя в тюрьме. У них родился сын, который вскоре умер. Брак распался. Махно уже было не до семейной жизни: он быстро выдвинулся в гуляйпольское руководство.

Осенью 1917 года Махно избрали на целых пять общественных должностей. Насколько совместима анархия с выборным руководством и где та грань, за которой кончается самоорганизация масс и начинается "чудище обло, озорно... стозевно" - государствоN За ответом Махно поехал к екатеринославским анархистам и сразу понял, что попал не по адресу. "...Я спросил себя: для чего они отняли у буржуазии такое роскошное по обстановке и большое зданиеN Для чего оно им, когда здесь, среди этой кричащей толпы, нет никакого порядка даже в криках, которыми они разрешают ряд важнейших проблем революции, когда зал не подметен, во многих местах стулья опрокинуты, на большом столе, покрытом роскошным бархатом, валяются куски хлеба, головки селедок, обглоданные костиN"

Помещичьи земли были конфискованы в пользу "трудового крестьянства". В окрестностях Гуляйполя начали зарождаться коммуны (сам Махно дважды в неделю работал в одной из них), на предприятиях все большую силу приобретали органы рабочего самоуправления. В декабре 1917-го Махно приехал в Екатеринослав в качестве делегата губернского съезда Советов: народные избранники "злобствовали друг на друга и дрались между собой, втягивая в драку тружеников".

Тем временем Украину согласно условиям "похабного" Брестского мира оккупировали немецкие и австро-венгерские отряды. 1 марта 1918 года они вошли в Киев, в конце апреля заняли Гуляйполе. Махно и несколько его товарищей-анархистов уехали в Таганрог. Оттуда будущий батька отправился в Поволжье, а затем - в Москву.

То, что анархист Махно увидел в "красных" губерниях, его насторожило. Объявленную большевиками диктатуру пролетариата он расценил как попытку расколоть трудящихся. Впечатления от "новой Москвы" летом 1918 года еще больше укрепили, его в этой мысли. Не помогли ни беседа со Свердловым и Лениным в июне 1918 года в Кремле, ни даже визит к престарелому князю Петру Кропоткину. "Нет партий, - сокрушался тремя годами позже батька, - ...а есть кучки шарлатанов, которые во имя личных выгод и острых ощущений... уничтожают трудовой народ".

По фальшивым документам Махно вернулся в Гуляйполе - поднимать восстание трудящихся под черным знаменем анархии. Его ждали плохие вести: австрийцы расстреляли одного его брата, замучили другого, хату сожгли.

В сентябре 1918 года Махно дал оккупантам первый бой. Он совершал налеты на богатые немецкие хутора и имения, убивал немцев и офицеров армии номинального правителя Украины гетмана Скоропадского. Любитель дерзких предприятий, однажды он, переодевшись в гетманский офицерский мундир, явился на именины к помещику и в разгар торжества, когда гости пили за поимку "бандита Махно", бросил на стол гранату. Оставшихся в живых "гости" прикончили штыками. Усадьбу спалили.

Расстрелянные, повешенные, посаженные на кол, с отрубленными головами, изнасилованные тысячами ложились в землю Украины. И виновны в этом были все: и "цивилизованные" немцы, и "благородная" белая гвардия, и красные, и повстанцы, коих кроме Махно было тогда великое множество. Взяв Гуляйполе, белые изнасиловали восемь сотен евреек и многих из них убили самым жестоким образом - вспоров животы. Красные расстреляли монахов Спасо-Мгарского монастыря. Всех... На станции Орехово Махно приказал живым сжечь попа - в паровозной топке.

Махно не был антисемитом. Анархист вообще не может быть антисемитом, потому что анархизм по природе своей интернационален. При Махно отдельные повстанцы громили евреев, но массовых погромов - таких, как при белых и красных, - земли Махновии не знали. Как-то раз на станции Верхний Токмак батька увидел плакат: "Бей жидов, спасай революцию, да здравствует батька Махно". Махно приказал расстрелять автора.

Анархисты пользовались всенародной поддержкой, потому что махновцы, в отличие от белых и красных, местных жителей не грабили (представления о махновщине как разгуле неконтролируемого бандитизма - поздние идеологические клише). Авторитет Махно признали атаманы, орудовавшие близ Гуляйполя, для карателей он был неуловим. Ядро отряда составляла небольшая мобильная группа, а на крупные операции батька созывал добровольцев, которые охотно к нему шли. Сделав дело, мужики расходились по хатам, а Махно с двумя-тремя десятками бойцов исчезал - до следующего раза.

Осенью 1918 года правительство Скоропадского рухнуло. На смену гетманщине пришла националистическая Директория во главе с Петлюрой. Войска Директории вошли в Екатеринослав и разогнали местный Совет.

Когда в конце декабря 1918 года повстанческий отряд Махно и договорившиеся о союзе с ним большевики взяли Екатеринослав, большевики первым делом занялись дележом власти. Начались грабежи. "Я именем партизанов всех полков, - обращался Махно к жителям города, - объявляю, что всякие грабежи, разбои и насилия ни в коем случае допущены не будут в данный момент моей ответственности перед революцией и будут мной пресекаться в корне". В эмиграции Нестор Иванович вспоминал: "На самом деле я за грабежи, как и за насилие вообще, расстреливал всех. Конечно, среди расстрелянных... оказались, к стыду большевиков, все почти лица из вновь и наспех большевиками сколоченного Кайдацкого большевистского отряда, которых сами же большевики арестовали и скрещивали их махновцами".

Под новый, 1919 год петлюровские части разбили большевиков и захватили город, но район Гуляйполя, куда отошел Махно, занять не смогли. Общественный уклад Махновии строился в строгом соответствии с резолюцией одного из махновских съездов, призвавших "товарищей крестьян и рабочих", чтобы те "сами на местах без насильственных указов и приказов, вопреки насителям и притеснителям всего мира строили новое свободное общество без притеснителей панов, без подчиненных рабов, без богачей, без бедняков".

Вполне пристрастный свидетель, большевик Антонов-Овсеенко, докладывал "наверх": "Налаживаются детские коммуны, школы, Гуляйполе - один из самых культурных центров Новороссии - здесь три средних учебных заведения и т. д. Усилиями Махно открыты десять госпиталей для раненых, организована мастерская, чинящая орудия, и выделываются замки к орудиям".

Жилось махновцам вольготно. Культпросвет повстанческой армии давал спектакли, регулярно устраивались грандиозные пьянки с участием самого батьки.

Большевикам этот "анклав свободы" не нравился. В "центр" шли доклады: "...тот район представляет собой особое государство в государстве. Вокруг этого знаменитого штаба сконцентрировались все силы левых эсеров, анархистов, отъявленных бандитов и рецидивистов". Красные хотели подчинить себе войска Махно и использовать их в борьбе против петлюровцев и белогвардейцев. И красные, и махновцы надеялись при случае уничтожить друг друга. В резолюции второго съезда вольных советов Гуляйполя говорилось: "Прикрываясь лозунгом "диктатуры пролетариата", коммунисты большевики объявили монополию на революцию для своей партии, считая всех инакомыслящих контрреволюционерами".

Тем не менее махновцы вошли в оперативное подчинение Красной Армии в качестве Третьей повстанческой бригады и развернули бои против Деникина. Однако большевики намеренно держали махновскую армию на голодном пайке, лишая подчас самого необходимого. Мало того - в апреле по инициативе Троцкого против махновцев началась пропагандистская кампания.

Отправив гневную телеграмму Ленину, Троцкому, Каменеву и Ворошилову, в середине июня батька с небольшим отрядом исчез в гуляйпольских лесах. Красные расстреляли начштаба махновцев Озерова и нескольких видных анархистов. В ответ московские анархисты взорвали здание горкома партии в Леонтьевском переулке (Ленин, который должен был туда приехать, чудом избежал гибели). Началась новая фаза отношений между батькой и красными - открытой вражды.

5 августа Махно издал приказ: "Каждый революционный повстанец должен помнить, что как его личными, так и общенародными врагами являются лица богатого буржуазного класса, независимо от того, русские ли они, евреи, украинцы и т. д. Врагами трудового народа являются также те, кто охраняет несправедливый буржуазный порядок, т. е. советские комиссары, члены карательных отрядов, чрезвычайных комиссий, разъезжающие по городам и селам и истязающие трудовой народ, не желающий подчиниться их произвольной диктатуре. Представителей таких карательных отрядов, чрезвычайных комиссий и других органов народного порабощения и угнетения каждый повстанец обязан задерживать и препровождать в штаб армии, а при сопротивлении - расстреливать на месте".

Войска Красной Армии, посланные ловить батьку, в массовом порядке переходили на его сторону. Набравшись сил, Махно начал активные боевые действия против белых и красных одновременно. Он даже заключил соглашение с Петлюрой, также воевавшим с Добровольческой армией. Махновцы, проникнув под видом торговцев в Екатеринослав, на целую неделю (а потом вторично - на месяц) захватили город, который, по признанию очевидцев, отдохнул от постоянного страха и... грабежей. Особую популярность среди горожан снискал батька, когда лично расстрелял на базаре нескольких мародеров.

Махно пытался наладить мирную жизнь. На освобожденных территориях организовывались коммуны, профсоюзы, система помощи бедным, налаживались производство и товарообмен. Кстати сказать, и раньше, и тогда продолжали издаваться газеты, допускавшие (немыслимое, казалось, дело) критику махновской власти. Батька твердо стоял за свободу слова.

Деникину пришлось снимать с фронта крупные силы против повстанцев (корпус генерала Слащева - того самого, что стал прототипом Хлудова в булгаковском "Беге"), дав красным живительную передышку. В декабре 1919 года Слащеву удалось выбить махновцев из Екатеринослава.

Махно снова начал переговоры с большевиками. Но был объявлен бандитом, заслуживающим ареста и казни. Барон Врангель несколько раз посылал к батьке делегатов, но кого-то схватили красные, а кого-то казнил Махно.

Репрессии, которые обрушили на жителей губернии наступавшие части Врангеля, вынудили Махно сначала прекратить войну с большевиками, а потом и объединиться с ними. В начале октября 1920 года представители повстанцев подписали соглашение с большевистскими командирами. Повстанческая армия перешла в оперативное подчинение главкому Южного фронта Тимуру Фрунзе.

В Гуляйполе снова потянулись анархисты, которых красные отпустили из своих тюрем. После отступления Врангеля в Крым для Махновии настала пора передышки. Но была она недолгой и окончилась с разгромом белогвардейцев. В решающем броске через Сиваш не последнюю роль сыграл четырехтысячный отряд повстанцев под командованием махновца Каретникова.

26 ноября 1920 года Каретников был вызван на совещание к Фрунзе, схвачен и расстрелян, а его части окружены. Однако махновцы сумели сбить заслоны красных и выйти из Крыма. Из бойцов, месяц назад ушедших к Перекопу, обратно к батьке вернулось не больше половины. Началась драка не на жизнь, а на смерть. Против остатков батькиной армии были брошены части Красной Армии. Им теперь было легче: противник остался один, да и перевес сил был астрономическим.

Махно метался по Украине. Дни его были сочтены. Почти ежедневно отбиваясь от наседавших карателей, Махно с горсткой оставшихся в живых бойцов и верной женой Галиной Кузьменко прорвался к Днестру и 28 августа 1921 ушел в Бессарабию.

Остаток жизни Нестор Иванович Махно провел в эмиграции - сначала в Румынии, затем в Польше (где отсидел в тюрьме по подозрению в антипольской деятельности) и во Франции. В Париже Махно активно занимался пропагандой идей анархизма - выступал, писал статьи, издал несколько брошюр. Одновременно, если позволяло здоровье, работал физически - рабочим на киностудии, сапожничал.

Организм Нестора Ивановича был ослаблен многочисленными ранами и застарелым, еще с царской каторги, туберкулезом. Он-то и свел батьку в могилу: Нестор Иванович умер в парижском госпитале 6 июля 1934 года. То ли злой гений, то ли освободитель украинского крестьянства, кавалер ордена Боевого Красного Знамени, анархист батька Махно покоится на кладбище Пер-Лашез. Во Вторую мировую вдова батьки и его дочь попали сначала в концлагерь, а затем в подвалы ГПУ. После смерти Сталина обе они поселились в Джамбуле. Сослуживцы дочь Махно слегка побаивались - мало ли...

Незаурядная и противоречивая фигура батьки Махно в последнее время привлекает все более пристальное внимание советских историков я публицистов. В появившихся за время, перестройки работах, пусть и бегло, но уже были обозначены и сам ход махновского движения, и биография его руководителя. Однако, на наш взгляд, она требует серьезного дополнения.
Нестор Иванович Махно родился 27 октября 1889 г. в селе Гуляй-Поле Александровского уезда Екатеринославской губернии (в настоящее время село Гуляй-Поле - районный центр Запорожской области) в бедной крестьянской семье. Рано лишившись отца и будучи последним, пятым ребенком в семье, Н. Махно с семи лет стал помогать матери: пас коров и овец зажиточных крестьян, был чернорабочим, маляром и т.д. Поступив с 8-и лет в церковноприходскую школу, он закончил ее в 12 лет
Н.И. Махно рано приобщился к революционно-бунтарской деятельности и на протяжении 1906-1908 гг. участвовал в ряде террористических актов и экспроприации как член Гуляй-польской группы "Вольный союз анархистов-хлеборобов" (в обвинительном акте Одесского военно-окружного суда, она названа "Крестьянская группа анархистов-коммунистов"). Значительное влияние в это время на Махно оказали известные анархисты Александр Семенюта и Вольдемар Аитони, через которого гуляй-польская группа была связана с екатеринославскими анархистами.
После целой серии терактов экспроприации группа оказалась в поле зрения полиции и с помощью провокатора Кушнира была, за исключением Семенюты, Антони и Ольхова, бежавших за границу, арестована. Многие из подследственных признали свою вину, однако Махно, несмотря на все обличительные материалы, держался твердо и себя не признал виновным. Все 15 членов гуляй-польской группы анархистов по приказу командующего войсками Одесского округа были преданы военно-окружному суду и после заслушивания их дела во временном военном суде в Екатеринославе (ныне г. Днепропетровск) в 1910 г. были приговорены к каторге по ряду статей на разные сроки. Н.И. Махно получил 20 лет каторжных работ, которые он отбывал сначала в Екатеринославской тюрьме, а большую часть в Московской центральной пересыльной тюрьме (Бутырках). По данным историографа Махно П. Аршинова, он занимался в тюрьме самообразованием, изучал русскую грамматику, математику, русскую литературу, историю, политэкономию и прочее . Значительное влияние на Махно оказал и сам П. Аршинов, состоявший одно время в большевистской партии, а с 1906 г. ставший анархистом и активно занимавшийся революционной деятельностью в г. Екатеринославе. Совершив ряд террористических актов, и будучи арестованным, Аршинов бежал из Александровской тюрьмы за границу, однако вновь был арестован в Австро-Венгрии и выдан царскому правительству. Получил он также 20 лет каторги. В 1911 г. встретился в Бутырках с Махно и в дальнейшем многие годы, лишь с некоторыми перерывами, был рядом с Нестором, оказывая на него сильное влияние. И Махно и Аршинов были освобождены революционными массами 2 марта 1917 г. т.е. сразу же после победы Февральской революции.
Пробыв непродолжительное время в Москве, Н.И. Махно отправился на родину в Гуляй-Поле, где будучи одним из немногих политкаторжан, оказался в центре бурлящих революционных процессов и по требованию односельчан был избран главой крестьянского союза и местного крестьянского Совета. Осенью 1917 г. он прогоняет администрацию Временного правительства из волости и участвует в боях за установление Советской власти в г. Александровске. Будучи представителем гуляй-польского ревкома, принимает участие в общедонской конференции ревкомов и Советов, созванной по решению Бюро Военно-Революционных Комитетов Донбасса в январе 1918 г. . После оккупации Украины австро-германскими войсками летом 1918 г. Махно приезжает в Москву, где помимо встреч с анархистами и обсуждения с ними возникшей ситуации в стране, происходит его беседа с В. И. Лениным и Я. М. Свердловым, которых, по воспоминаниям самого Махно, он заинтересовал своим рассказом о проведении аграрных преобразований в Гуляй-Поле. Не получив удовлетворения от московских встреч и обмена мнениями как с анархистами, так и с большевиками, Н.И. Махно вновь возвращается в свое родное село и создает небольшой партизанский отряд для борьбы с интервентами. Вскоре после ряда успешно проведенных боев, в ходе которых Махно проявил недюжинные организаторские способности, талант военачальника и храбрость, он, по старой традиции запорожских казахов, избирается партизанами "батькой". Чуть позднее, после того, как его отряд вырастет численно и практически освободит значительную территорию Екатеринославской губернии, он, по просьбе подпольного Екатеринославского губкома большевистской партии и ревкома, будет назначен командующим повстанческими войсками Екатеринославщины. В ходе ожесточенных боев с петлюровцами и разгрома 7-тысячного гарнизона города повстанцам под командованием Махно удалось на несколько дней освободить Екатеринослав, однако из-за слабости сил и ошибок самого командующего, город пришлось оставить. Повстанцы и рабочие Екатеринослава понесли при отступлении значительные потери.
Жизнь Махно в разгар гражданской войны, т.е. с конца 1918 г. до августа 1921 г. (до бегства Румынию) наиболее подробно, даже в деталях, освещена в настоящее время в печати, поэтому охарактеризуем этот период биографии Махно предельно бегло и уделим большее внимание пока еще мало изученному времени пребывания "батьки" за границей.
После вторжения войск генерала Деникина на Украину и приближения их к районам махновского движения повстанческие отряды Приазовья, большинство которых присоединилось к Махно, став объективно союзником Красной Армии, вливаются в состав 2-й Украинской Армии в качестве отдельной бригады Заднепровской, а позже 7-й Украинской дивизии, сохранив выборное командование и внутреннюю самостоятельность. Авторитет "батьки" Махно достиг в это время просто невероятных высот в глазах повстанцев и большинства населения юга Украины он стал легендарной личностью.
Опубликованные в последнее время работы говорят о том, что за победу над войсками Деникина Н.И. Махно был награжден орденом Красного Знамени, однако молчание об этом самого Махно, а также историографов-анархистов требуют документального подтверждения данного факта биографии . Как бы то ни было, и без того слава о Махно далеко перешагнула территорию Украины, он стал героем ряда весьма противоречивых публикаций в советской печати того времени. Вопрос о разрыве Махно с Советской властью и начале борьбы с ней в мае 1919 г. требует отдельного, весьма обстоятельного разговора. Следует сказать лишь о том, что к этому привела совокупность целого ряда объективных и субъективных причин, среди которых не последнюю роль сыграли действия советского руководства, в особенности Л.Д. Троцкого, не доверявшего как в целом революционному крестьянству, так и его вождям.
В условиях развернувшейся борьбы на два фронта (против белых и красных), "батько" Махно сумел сохранить ядро своей армии, а к осени 1919 г., сражаясь в это время в глубоком тылу у белых резко увеличил ее силу, доведя численность своих войск до 50 тысяч, а по другим сведениям до 80 тыс. человек . При этом армия Махно сыграла исключительную роль в деле разгрома войск Деникина совершив беспримерный внезапный рейд по белогвардейским тылам и создав на некоторое время свободный, как от белых, так и от красных, район с городами: Екатеринослав, Александровск, Мариуполь, Мелитополь, Бердянск, Николаев и прилегающими к ним сельскими местностями. Это обстоятельство серьезным образом сказалось на ослаблении давления белых на Москву и способствовало их разгрому.
Тесного взаимодействия и союза войск Красной Армии с повстанческой армией Махно и в этот раз не получилось. Вражда и недоверие, посеянные летом 1919 г., возобладали снова. Сыграло свою роль и то обстоятельство, что большая часть махновцев, включая н самого "батько", была больна тифом. Повстанческая армия считала свою задачу в деле разгрома деникинщины выполненной. Местные крестьяне ушли домой, часть бойцов добровольно вступили в ряды Красной Армии часть была разоружена и арестована. Изданный Реввоенсоветом 14-й армии приказ махновской армии двинуться в район г. Ковеля, для борьбы против белополяков, а также распри в руководстве махновского реввоенсовета приведшие к аресту его председателя анархиста В. Волина, способствовали полному развалу повстанцев. Сам Махно, будучи тяжело больным, никак не мог влиять на ход событий и был вывезен из г Александровска в Гуляй-Поле, где всего лишь с несколькими сотнями своих преданных соратников, спустя некоторое время, вновь вступил в жесточайшую схватку с Советской властью, которая 9 января 1920 г. объявила Н.И. Махно и его единомышленников вне закона. Бессмысленная взаимная вражда и жестокость привели к многочисленным жертвам с обеих сторон и превратили махновщину в реакционное движение, но даже в этой обстановке в октябре 1920 г. был заключен новый военный союз Махно с Красной Армией для совместной борьбы против генерала Врангеля. Союз стал своего рода компромиссом для обеих сторон, что ими прекрасно сознавалось, и не мог просуществовать долго. После участия, незначительного числа махновцев (около 1,5-2 тыс. человек) в операциях по освобождению Крыма (Махно в них не участвовал, так как лечился от очередных ран, а всего за три года гражданской войны он был ранен 12 раз) начался новый этап борьбы Советской власти с махновщиной. Несмотря на то, что против Махно было брошено около 3/4 всех сил Красной Армии, принимавших участие в разгроме генерала Врангеля, "батько" устоял под невиданным натиском, и еще более ожесточившись, продолжал борьбу, стремительно передвигаясь по многим районам Украины и юга России. Лишь 28 августа 1921 г. Н. И. Махно и небольшая группа его соратников близ города Ямполя переходят Днестр и оказываются на территории Румынии.
За годы гражданской войны резко менялся характер как повстанческого движения украинских крестьян, так и самого Н.И. Махно. На его поведении сказались и влияния анархистов, и долгие годы каторги, и жестокость и ужасы гражданской войны - одной из самых кровавых в мировой истории. Оставили свой след и слава, вскружившая голову не одному Махно, и беззаветная преданность, до самопожертвования ради атамана, массы простых повстанцев, а также ряд других факторов, сформировавших сложный и противоречивый характер одной из самых загадочных фигур в нашей истории.
Особенно негативно отразилось на характере Махно, по мнению известного анархиста, соратника "батьки" И. Тепера (Гордеева), влияние так называемых "ура-анархистов" в начальный период махновского движения. Попав их Украину, они, как указывал И. Тепер, использовали свои должности "…для уничтожения чужой "собственности" (но каждый считал нужным обзавестись своими собственными кладами, которые обязательно должны были состоять из золота, бриллиантов и многих других драгоценных вещей). Моногамию они как чистые анархисты отвергали и учреждали институты полигамии, т.е. каждый обзаводился гаремом проституток. Весь район действия "махновии" был ими объявлен "виноградным". До окончательного торжества анархии была временно провозглашена диктатура олигархии: золота, вина, проститутки и сифилиса. Никто не мог ему так красноречиво льстить, так торжественно петь дифирамбы, как эти "анархиствующие проститутки". А Нестор, человек сильной воли, смелый, отважный, был поражен особой манией величия и колоссально падок до лести, что послужило основной причиной воздействия на него этих господ и его морального падения" [б].
Любопытна будет и чисто внешняя характеристика, данная Махно его современниками. Вот что писала М. Сухогорская: "С виду он был неказист: небольшого роста, узкоплечий с русыми, под горшок стриженными, гладкими волосами и каким-то плоским, немножко обезьяньим лицом. Ему можно было дать лет около 30, одет он был в солдатскую форму, с боку у него болталась сабля. В общем он напоминал мне тогда полицейского урядника. Махно не производил бы никакого впечатления, если бы не его взгляд. Сначала я думала, что только мне делается страшно, когда он взглянет на меня своими серыми, холодными, стальными, прямо-таки какими-то гипнотизирующими глазами, но потом оказалось, что самые заядлые разбойники-махновцы не выносили этого взгляда и начинали дрожать мелкой дрожью" .
А вот другой вариант характеристики облика Махно: "Небольшого роста, с землисто-желтым, нечисто выбритым лицом, с впалыми щеками, с черными волосами, падающими длинными прядями на плечи, в суконной черной пиджачной паре, барановой шапке и высоких сапогах - Махно напоминал переодетого монастырского служку, добровольно заморившего себя постом. По первому впечатлению, это больной туберкулезом человек, но никак не грозный и жестокий атаман, вокруг имени которого сплелись кровавые легенды. И только небольшие, темно-карие глаза, с необыкновенным по упорству и остроте взглядом, не меняющие выражения ни при редкой улыбке, ни при отдаче самых жесточайших приказаний, - глаза, как бы все знающие и раз навсегда покончившие со всеми сомнениями, - вызывают безотчетное содрогание у каждого, кому приходилось с ним встречаться, и придают совсем иной характер его внешности и тщедушной фигуре, в действительности крайне выносливой и стойкой. Махно - человек воли, импульса, страсти, которые бешено кипят в нем, которые он старается сдерживать железным усилием под холодной и жестокой маской" .
Вот таким, да еще будучи жестоко израненным, Н.И. Махно и его немногочисленное окружение вступили на румынскую землю и сдались местным властям. Правительства Советской России и Украины в ноте правительству боярской Румынии от 20 сентября 1921 г. потребовали выдачи Махно, но ответа не получили . В Румынии Махно был заключен в концентрационный лагерь. Многие же его старые соратники не смогли привыкнуть к жизни в новых условиях и с повинной вернулись на Родину, благо что там была объявлена амнистия всем участникам повстанческого движения. Среди возвратившихся на Украину: бывший начальник махновского штаба Виктор Белаш, известные махновские командиры Курильников, Лезетченко, Лесовик и другие. Возвратился и Лева Задов (Зиньковский), ставший спустя некоторое время сотрудником НКВД. Судя по сообщениям зарубежной прессы, Махно вместе со своей женой Галиной Кузьменко и семнадцатью товарищами сбежал из лагеря и якобы пытался пробраться на Украину для возобновления борьбы против Советской власти. Этот побег не удался. Все беглецы были арестованы румынской жандармерией и возвращены обратно в лагерь . Опасаясь выдачи большевикам, Махно, уже с согласия румынских властей, 11 апреля 1922 г. вместе с 11 своими товарищами бежал в Польшу, где он и его спутники немедленно были интернированы в Стржалтавский лагерь. В ноябре 1923 г. в Варшавском Окружном суде слушалось дело по обвинению Н.И. Махно, его жены Галины Кузьменко и соратников "батьки" Ивана Хмары и Якова Домащенко в якобы имевших место попытках установления ими связи с советской миссией в Варшаве с целью освобождения из лагеря. Взамен этого, как считали поляки, Махно предложил организовать вооруженное восстание в Восточной Галиции с целью отделения этой территории от Польши. Несмотря на целый ряд свидетельских показаний и вещественных доказательств, суд после пяти дней заседаний вынес всем 4-м подсудимым оправдательный приговор . Выпущенный из Варшавской крепости Н.И. Махно с супругой перебрались в г. Данциг, где их вновь ожидали тюрьма н новый побег уже во Францию. Из Парижа 16 апреля 1923 г. Н.И. Махно отправил письмо своим друзьям, в котором в частности писал: "После подобных странствий я обретаюсь ныне в Париже, среди чужого народа и среди политических врагов, с которыми так много ратовал. Впереди у меня одно только задание -добраться до родных мест. О, если бы мне это удалось, я был бы счастлив, и не раздумывая, снова вступил бы в кровавую борьбу с притеснителями народа и свободы. О чувствах моих: они неизменны, я по-прежнему люблю свой народ и жажду работы и встречи с ним" .
До сего дня распространяются всякого рода слухи о том, что в период войны Махно оставил на Украине закопанные им клады, где собраны значительные сокровища, добытые в ходе непрерывных боев и походов. Об этом писали еще в годы гражданской войны. Появляются на этот счет публикации и в наше время. Судя по одной из них, крестьяне однажды случайно нашли один из многочисленных кладов Махно, который узнав не без помощи чекистов об этом, направил на родину своего эмиссара. В результате предпринятых чекистами во главе с Д.Н. Медведевым мер стране было возвращено свыше полутораста килограммов золотых монет, драгоценные камни и изделия из золота Часть найденных предметов представляла собой большую историческую ценность . Судя по тому, каким встретил Н.И. Махно в Париже писатель Л. Никулин, вряд ли у "батьки" были значительные средства: "…все на нем выглядело как на заброшенном в Париже белом эмигранте: серый выцветший костюм-тройка из универсального магазина, вишнево-красный галстук, пальто-дождевик с пропотевшим воротником и помятая фетровая шляпа. Он был подстрижен ежиком. Глубокий шрам пересекал его лицо справа ото рта до уха. Он слегка хромал, временами тревожно озирался вокруг. Говорил теноровым певучим голосом. Так же, как и прежде, в 1923 г. он мечтал о возвращении на родину" .
В 1922 г. в семье Махно родилась дочь Елена. Материальное положение семьи было сложным. Помимо написания ряда статей для анархистско-эмигрантских изданий и мемуаров Н.И. Махно пришлось работать в типографии, плотником на одной из киностудий. В 1933 г. его семья проживала в пригороде Парижа г. Венсенне в небольшой меблированной квартире. Махно тяжело болел, жена не работала. В марте 1934 г. он был помещен в один из парижских госпиталей. После проведенной операции здоровье Нестора Ивановича не улучшилось, и 6 июля 1934 г. он умер. В одном из своих писем жена Н.И. Махно Г.А. Кузьменко писала, что "один из товарищей снял с лица мужа маску и через пару дней его хоронили на кладбище Пер-Лашез. Тело его было сожжено в крематории, и урна с прахом была замурована в стене возле восемнадцати парижских коммунаров" .
Судьба Галины Андреевны Кузьменко трагична. После окончания второй мировой войны она оказалась в Германии, попала в руки советских органов безопасности и в августе 1945 г была вывезена в Киев, где в 1946 г. была осуждена по известной 58-й статье к 8-и годам лагерей. Отбыв наказание в Дубровлаге. Галина Андреевна жила затем в Казахстане, где в конце 60-х годов с ней встречался известный советский историк С. Н. Семенов, записавший ее воспоминания. Умерла жена Махно в 70-х годах.

Литература:

1. Аршинов П. История Махновского движения (1918-1921 гг.) Берлин, 1923. с. 48-50; Новополк Г. Махно и гуляй-польская группа анархистов (по официальным данным) // Каторга и ссылка, 1927.
2. Харечко Т. Борьба за Октябрь в Донбассе // Летопись революции 1927 N 5-6, с. 142.
3. Савченко В.А. Измена "батьки" Махно и "железная метла" Л.Д. Троцкого // История СССР 1990 N 2, с. 82; Мороз И. Предводитель неизвестной войны // Аргументы и факты, 1990, N 37, с. 6.
4. Савченко В.А. Указ. соч. с. 85; Тепер (Гордеев} И. Махно, Киев, 1924 с 76.
5. Аршинов П. Указ. соч. с. 189; От единого анархизма к стопам румынского короля. Киев. 1924. с. 109.
6. Тепер (Гордеев} И. Указ. соч. с. 27-28.
7. Сухогорская Н. Воспоминания о махновщине // Кандальный звон, 1927, т. 6 с. 39.
8. Герасименко Н.В. Батька Махно. М., 1928, с 29-30.
9. Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. М., 1980, кн. 2, с. 141.
10. Русское Эхо. 1922, 18 июня.
11. Сегодня. Рига, 1923, 1, 4, 5 декабря.
12. Николаев А. Жизнь Нестора Махно. Рига, 1935, с. 156.
13. Гладков Т. Остаюсь чекистом! М., 1987, с. 45.
14. Никулин Л. Гибель махновщины. // Знамя, 1941, N 3, с. 169.
15. Волховские огни, 1989, 22 ноября.

Нестор Махно появился на свет в селе с экзотическим названием Гуляйполе 26 октября (7 ноября) 1888 года. Ныне это Запорожская область Украины, тогда – Екатеринославская губерния. Отец будущего знаменитого вождя анархистов был простым скотником, мать занималась домашним хозяйством.

В семье было пятеро детей. Родители постарались дать детям приличное образование. Сам Нестор окончил церковно-приходскую школу, но уже в семилетнем возрасте подрабатывал: батрачил на более состоятельных односельчан. Впоследствии Махно успел потрудиться на чугунно-литейном заводе.

Биографию Нестора Ивановича резко изменила революция 1905-го года. Он оказался в группе анархистов, за которой числились разбойные нападения и террористические акты. В одной из стычек с представителями органов правопорядка Махно убил полицейского. Преступника поймали и судили. Махно приговорили к смертной казни. От неминуемой смерти его спас лишь возраст: на момент совершения преступления Нестор был несовершеннолетним. Казнь заменили на десятилетнюю каторгу.

Молодой анархист оказался в Бутырской тюрьме. Здесь он не терял время попусту, а занялся активным самообразованием. Этому способствовали общение с опытными сокамерниками и богатая тюремная библиотека. В камере Махно находился не с обычными уголовниками, а с политическими преступниками. Мировоззрение молодого бунтаря сформировали заключенные-анархисты. У Махно появилось свое видение перспектив развития страны.

Махно в годы революции и Гражданской войны

На свободу Махно вышел после Февральской революции. Полученные в заключении знания окрылили Нестора. Он возвращается на родину и становится во главе Комитета по спасению революции. Эта организация призывала народ игнорировать распоряжения Временного правительства и приступить к разделу земли.

К Октябрьской революции Махно отнесся настороженно: он полагал, что она ущемляет интересы крестьянства.

В 1918 году украинские земли были оккупированы германской армией. Махно сколотил свой повстанческий отряд и активно воевал как против захватчиков, так и против правительства гетмана Скоропадского. Постепенно глава анархистов завоевал расположение широких крестьянских масс.

После выхода на политическую арену Петлюры Махно заключил соглашение с Советской властью, обязуясь воевать против нового украинского правительства. Нестор Иванович чувствовал себя настоящим хозяином своей земли. Он стремился наладить жизнь народа, открывал школы, госпитали, мастерские.

Положение анархистов изменилось после захвата Гуляйполя войсками Деникина. Махно развернул против белой армии настоящую партизанскую войну и фактически сорвал продвижение войск Деникина на Москву. Однако после победы над белой гвардией большевики объявили Махно своим врагом. Он оказался вне закона. Генерал Врангель попытался использовать это, предложив батьке сотрудничество в борьбе против «красных». Махно на этот союз не пошел. Более того, он в очередной раз доверился Советской власти, когда та предложила ему воевать против остатков войск Врангеля. Но союз этот был кратковременным и закончился ликвидацией партизанских отрядов, подчинявшихся вождю анархистов.

С небольшим отрядом соратников и со своей женой Агафьей Нестор Иванович в 1921 году сумел перебраться в Румынию. Румынские власти передали остатки войска анархистов Польше, откуда Махно и его товарищи были депортированы во Францию. Последние годы жизни Махно провел в нужде. Ему пришлось вспомнить о том, что значит быть разнорабочим.

Нестор Махно ушел из жизни в Париже 25 июля 1934 года в возрасте 45-ти лет. Причиной смерти стал туберкулез.